6 глава 2 части Песни Песней

6 глава 2 части Песни Песней

Песня Песней ( 2 часть ) (Разделение на главы условно)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

27 июля 2003 г.

Подошли иные сутки, но ничто не поменялось,

и тогда я разбежался и в колодец занырнул, и от этого удара буря страшная поднялась, в мою сторону невольно каждый видящий взглянул. Но я шёл молниеносно сверху в самые глубины и дохнул в лицо ТВОРЕНЬЮ ровно сорок восемь раз, тут же сдвинулась махина и растаяла та льдина, в основании которой ДУХ ТВОРЕНИЯ завяз.

В тот же миг одновременно все меня и увидали, как Вершителя Движенья и носителя Огня, кто подпрыгнули немножко, кто на цыпочки привстали, этим ось свою смещая и колодец накреняя. Угол резко изменился, и Душа вошла в ТВОРЕНЬЕ черед самую макушку по спирали и вперёд. Так Надежда стала Духом Моего Сопротивленья в Мире, где всё совершалось как бы задом наперёд.

- Ого-го была ЗАРНИЦА, Я ТАКОЙ ЕЩЁ НЕ ВИДЕЛ, ЕСЛИ Б КТО-ТО РАССКАЗАЛ – ТАК НЕ ПОВЕРИЛ Б НИКОГДА!

Этим самым восклицаньем Прототем себя и выдал, но потом хитрец добавил: «Во, замкнули провода!». Впрочем, кто-то явно видел светлый контур человека и под этим впечатленьем хотел копию создать. И взялись они за дело и пошла тогда потеха: стали гнуть, лепить и резать, состыковывать, клепать. И в итоге эта кузня создала объект для Духа, даже не воспринимая то, что Я их подтолкнул. Было это в меру чисто, в меру гладко, в меру сухо, но безжизненно и кто-то это в Пламя зашвырнул. Эту топку БРАХМА ШВЕРВЕН растопил, не поскупившись, сорок звёзд в одну собравший и собой объединив. Я же, в Пламя обернувшись и на троне разместившись, собирался им устроить небывалое из див.

Когда брошенного тела я легонечко коснулся, то Надежда оживилась в нём, и он затрепетал, когда я его погладил, он от Вечности проснулся, когда дунул в его очи – он на свои ноги встал. Он стоял передо мною удивлённый до предела.

- Кто ты?

- Я твоё начало, твой создатель и Отец.

- Мой отец? А где же мама, или мама не хотела посмотреть как народится в этот Мир её малец?.. Пусть бы даже для приличья хоть одним глазком взглянула, а то встречу – не узнаю – так обидеться потом: вообще-то интересно – как икру меня метнула и исчезла, не желая познакомиться с сынком!

- Стоп! Ты что-то разошёлся, для начала посмотрел бы хоть чуть-чуть по сторонам.

Ну смотрю… И кроме папы, кроме звёзд, и кроме Неба я пока не наблюдаю ничего, включая мам.

28 июля 2003 г.

К сожалению, ты маму не увидишь очень долго,

потому что твоя мама пока очень занята: посмотри, как ты ухожен, не у каждого ребёнка без опрелостей и грязи потаённые места. Ты здесь вечно не пробудешь, это временный приют, так что не спеши вовлечься в слишком многие дела. Помни, в Высях твоё место и тебя всегда там ждут, ну а тут тебе не будет ни двора и ни кола. Твоё имя ОДА ИНЯ, то есть Звуки Песнопений, ты – прославишься в ТВОРЕНЬИ Восхвалением Небес, и потом вернёшься к Папе по нехоженым ступеням, чтобы с ним отождествиться через общий интерес.

29 июля 2003 г.

Вон тебя уж поджидают разношёрстные созданья,

познакомься, с ними будешь ты ближайшие века. Я ж с тобою не прощаюсь, говорю лишь до свиданья.

И я с этими словами подтолкнул его слегка.

ОДА ИНЯ или Один сделал робкий шаг вперёд, вслед за этим стал заметен, отделившись от огня. Мне же было интересно, сколько он вот так пройдёт, прежде чем назад захочет обернуться на меня. Поначалу осторожно, а затем уже смелее окружили его Силы, удивлённые весьма, никого не приходилось им ещё встречать светлее, потому что окружала их вокруг сплошная тьма.

- Ты живой?.. - Его спросили. Он ответил: «Не похоже? Или, может, документы я вам должен предъявить?»

- Будь тогда учтив, покорен и предельно осторожен…

- Вы б получше уточнили, кому надо угодить.

Не заметили усмешку представительные чада и решили новобранца так и этак просвещать, дескать, думать здесь не надо, такова судьба солдата – постоянно интересы чьи-то СВЫШЕ защищать. И когда уже считали Великана подневольным, за согласие кивание и вздохи посчитав, то позвали ПРОТОТЕМА познакомиться с покорным, зачитать ему Устав.

ПРОТОТЕМ из-за колонны полусонный показался, дескать, стоило ль тревожить его из-за пустяка, ну подумаешь, светился – просто, видимо, зазнался, распалился, раскалился, даже жалко дурака.

Один встал ему навстречу, ну и тут же сел обратно – ПРОТОТЕМ ему до пояса и то не доставал.

- Ты у этих, видно, главный, познакомиться приятно, а то я уже от гвалта лилипучьего устал. Может, видел мою Маму ты тут где-нибудь случайно?..

- А откуда ты?

- Из печки.

- Ну, тогда я твой отец!

- Знаешь что, коротконогий, а в отцы тебе не рано, вообще у вас тут каждый – молодец среди овец?!

ПРОТОТЕМ вскочил мгновенно, показать, желая, силу:

«Ты побочное Созданье, состоящее из всех. У тебя по пояс двести, ровно сотня по колено, шестьдесят по щиколотки и оставшиеся – шесть! Разве ты не в моей власти, разве ты не сын мне ныне, если Я всё это сделал, учредил и насадил, или может ты другое что-то можешь мне представить или может есть на Свете что-то выше моих Сил?»

Один встал и потянулся:

- Не бузил бы ты, папаша, распыляешься напрасно, я отца уже видал, и спросил тебя о том лишь, не видал ли ты мамашу, так что мне не очень ясно к кому ты приревновал. Эти мне порассказали о тебе, что ты Могучий, но какой же ты могучий, когда бестолку орёшь, голос у тебя противный, тембр у тебя трескучий, данные не те, чтоб громко выдавать за правду ложь.

 Почему тебя я выше, почему тебя я ярче, почему в момент рожденья тебя рядом не нашёл. Так что ври, но знай же меру, а то прихвостни иначе не пойдут с тобой в разведку, чтобы ты их не подвёл!

Так ли, этак ли, но Силы заподозрили неладное и послали для проверки в ПЕЧЬ ГОРЯЩУЮ гонца, он же получил заданье, прямо скажем неприятное – привести любой ценою ОДА ИНена Отца.

И влетает чёрный всадник в СУПЕР – ОГНЕННЫЕ Сферы и своей судьбе навстречу гонит быстрого коня, там находит светлый замок, спешившись, стучится в двери, «Именем – кричит – закона, отворите Храм Огня!»

И тогда выходит ШВЕРВЕН в своём жутком одеянье, позволяющем увидеть всё нутро его насквозь и, увидев сущность БРАХМЫ, потерял гонец сознанье, так что в горницу за ворот затащить его пришлось.

А когда его Сознанье, наконец, к нему вернулось, он бессильный, потрясённый и двух слов не мог связать: в БРАХМЕ ж озорство проснулось и он, вспоминая юность, повелел Мне сообщенье о случившемся послать.

Я, конечно, отозвался и немедля появился, завернувшись в плащ-палатку и оставив щель для глаз.

Над собой усилье сделав, гость нежданный расхрабрился и спросил:

- А ну ответьте, кто вчера рожал из вас?

Мы в ответ переглянулись, уловив его желанье, и тогда понизив голос, я примерно так сказал:

- Если ты в виду имеешь оживленье Мирозданья, то оно родилось в горне, если хочешь – полезай.

Ваши шутки неуместны, отвечайте честь по чести, или завтра в это место будут стянуты полки. Командир шутить не станет, лучше на рожон не лезьте, а заране открывайте сейфы, склады, погребки.

- Ну, допустим, было дело. – Это ШВЕРВЕН подключился, - Не нарочно это вышло, понимаешь, сам не рад: вижу бросили кого-то, пульс, естественно не бился, тут во мне проснулся лекарь, ну я и вошёл в азарт… А как только этот парень, наконец зашевелился, то пошёл своей дорогой и спасибо не сказал. Я так думал ты сегодня для того и появился, чтобы Я не раздувал по части этого скандал.

- Хорошо. Сказал ты складно, но ответь тогда откуда это странное СВЕЧЕНЬЕ, что присуще молодцу?

- Что ж, скажу тебе как было и лукавить тут не буду: пару раз его Я двинул кочергою по лицу. Может это и причина того странного эффекта, чтоб на ком-нибудь проверить, нужно вновь её нагреть, но сдаётся мне, что вряд ли кто из вас пойдёт на это. Ну а нет, тогда давайте, сам хотел бы посмотреть.

- Хорошо, что ты сознался, хоть не очень-то я верю, всё равно других тут нету, так что собирайся в путь. По дороге показанья я твои ещё проверю, кочергу свою с собою прихватить не позабудь.

Ну а ты, шутник, отделался легко по той причине, что сегодня Я уставший. Но в другой раз не стерплю, и сними свою накидку как положено мужчине.

Я ж стою не шевеляся и его всё больше злю.

Наконец, пылая гневом, он стремглав ко мне подходит и решительным движеньем плащ-палатку тащит прочь… И тогда Я появился, облачённый не по моде и спросил его с улыбкой:

- Может чем-нибудь помочь?

Я был в своём среднем теле, это значит, излучался, но совсем не так как Один, а значительно сильней. Тут гонец и догадался, что нечаянно нарвался, опрокинулся и крикнул: «Боже правый, пожалей! Я не знаю, кто ты, Отче, о тебе молчит наука, в этом смысле наш кораблик кто-то посадил на мель. Я конечно не достоин ни плевков твоих, ни пука!»

Тут Я снова улыбнулся:

- Встань на ноги, Самаэль!

А теперь меня послушай, Первый из Предупреждённых: мир, в котором пребываешь, относителен и скуп. Я оттуда, где гораздо лучше место для рождённых и туда опять вернётся тот, кто добр и не глуп. Один – лишь объединитель Духа, Силы и Энергий и на нём лежит задача – лучшее в себя вобрать, превзошедшее иллюзии триумфов и трагедий. И способное оценивать и трезво выбирать. Эту Весть Мою Благую нужно донести живущим в Мир сплошного искушенья, дерзости, погонь, интриг.

- Донести, оно-то можно, но боюсь момент упущен, аргументов маловато, недостаточно улик!

Предположим, мне охота посмотреть куда-то выше, ну да кто меня отпустит и пойдёт в проводники, я ведь многими повязан и от многого завишу, у меня семья, работа, мне подвластные полки.

1 августа 2003 г.

С удовольствием быть может, я бы выполнил заданье,

но ты сам-то понимаешь, что ты требуешь от нас: хорошо, когда об этом говоришь на расстоянье, но когда чуток поближе, то уже не тот экстаз. Мы присягу принимали, нас кормили, нас учили, и тюремные застенки стали домом кой-кому. В этом мире всё подвластно дерзости и грубой Силе и не хочется быть слабым ни за что и никому. Так что, все хотят триумфа и при жизни результата, ну а ты вдруг предлагаешь отказаться от всего… ох, боюсь, момент упущен – аргументов маловато в пользу видимых достоинств Предложенья твоего.

Я прошёл пятнадцать тюрем, потому и стал САМ БОГОМ или как ты соизволил САМА ЭЛЬ меня назвать, и поэтому я дерзок в самовластии жестоком, ибо там я научился подавлять и подчинять. Мои методы стабильны, им не я изобретатель: я настраиваю мненье всех вокруг на одного, и когда таким манером я кого-то припечатал, то другие поневоле сторонятся от него.

Может смысла в этом нету, с точки зрения ВОЗВРАТА, но об этом ВОЗВРАЩЕНЬИ, видно, знаешь только ты, так что стимулу такому – аргументов маловато а моей никто не сможет опровергнуть правоты.

- Что ж, слова твои не ветер – выстраданы, откровенны, воля – топору подобна, а напористость – копью.

Но дела твои не вечны, и поступки твои тленны, потому что Я оставлю только то, что ПОЛЮБЛЮ. Если ты в игре чрезмерной добротой пренебрегаешь, если ты в себе не сможешь Моей сути разглядеть: всё разрушу, что построишь, всё сорву о чём мечтаешь и заставлю горделивость ползаньем преодолеть.

Это вовсе не угроза, это просто перспектива тупика, который каждый волен сам себе избрать, ведь я с каждым поступаю честно, чисто, справедливо, так как не лишаю права знать и после ВЫБИРАТЬ.

- Ты ещё не появился там, где Я натёр мозоли, а уже как будто должен я давать тебе отчёт. Я ещё не понял КТО ТЫ, то ли Царь Небесный, то ли РЕВИЗОР какой-то, в общем, мне сегодня не везёт!

ШВЕРВЕН тут не удержался и, упав, залился смехом, борода его болталась как кустарник на ветру. И тогда к нему примчались его дети вместе с эхом. Тут он встал и отдышался:

- Думал, со смеху – помру! Представляете, ребята, муравей к слону подходит, подбоченился и гордо заявляет: «Кто таков? Вот бывают же уроды, дескать, разные в природе, где такие взять оглобли и таких найти подков?»

Дети дружно посмеявшись, Самаэля потеснили, а затем ко мне шеренгой подошли, отдав поклон, и на каждом было столько Выраженья Божьей Силы, что в конец был Чёрный всадник оглушён и ослеплён. Но, однако, Сила Воли у него была большая, и едва держа сознанье, он упрямо повторял:

- Так бы прямо и сказали, что поклоны бить мешаю, я бы сам посторонился и толкаться бы не стал!

Тут ребята расступились, вышел юноша высокий и походкой благородной к Самаэлю подошёл:

- Здравствуй Витязь Арва Вира, узнаёшь меня, жестокий?

Самаэль нахмурил брови: «Я не вижу даже пол!»

Юноша свернул Сиянье и стал более заметен: «Ну, теперь-то уже видишь или подарить очки?»

- Я бы, может, и увидел, да тут все в глаза мне светят, может вам оно привычно, у меня ж идут круги.

Я накинул плащ-палатку, сразу явно потемнело; привыкая к перемене, Самаэль протёр глаза:

- Вот теперь хоть что-то видно, вот теперь другое дело, и теперь я вижу друга, откажи мне тормоза!

Я приветствую Гефеста в этом очень странном месте, впрочем, кто-то мне про топку здесь твердил и кочергу. Я надеюсь, мы с тобою разобраться сможем вместе, а то я концы с концами что-то склеить не могу…

- Ты назвал меня Гефестом, так как я сюда явился, соблюдая договоры, что давно заключены. Я живу не в этом мире, но условно превратился в Сущность, действия которой всем понятны и видны. Но ты многого не знаешь, чёрный Витязь Арва Вира, потому что существуешь в узких Сферах бытия…

- Да, пока что мне по горло этого хватает мира, чтоб ещё искал какой-то Запредельный Образ я.

- Вот как? Что ж, давай проверим, как слова твои резонны. Для начала жду ответа – кто ты и куда идёшь?

- Я родился в Арва Вире, есть у нас такая зона, если двигаться по центру – то её не обойдёшь. Моё имя Альма Мэтр, то есть Дубликат Величья, моя функция - законность.

- Ну короче, ты – жандарм. А куда дорогу держишь, узколобый ты законник, где себе черпаешь силы для служения Богам?

- Ты же знаешь, я по жизни атаман, казак и конник, мне не важно, что там будет, важно – буду ли я там!

- Вот об этом речь, похоже, мы с тобой и завели здесь. Ты ведь сам сюда примчался, чтоб найти Великий СВЕТ, но, похоже, ты не понял этой Встречи, чёрный Витязь, а на нет, как говорится – спросу тоже нет как нет! Но тебя предупредили – значит думать ты обязан, как свою решаешь участь и с чем встретишься в конце, ну а путь твой долог, труден, и к тому ж весьма опасен, и мы можем разминуться, хоть у нас – один лицей.

- Невеликая потеря, мне мечи ковать не надо, их по службе получаю я бесплатно раз в году, ну а чтоб меня конфузить – аргументов маловато, жалко только, что с пустыми я руками вновь уйду. Или, может быть, дадите мне немножечко СВЕЧЕНЬЯ, чтобы было с чем явиться к командиру на доклад? И не надо слов про тупость, слов про совесть и презренье – я на службе, а на службе есть приказ, и есть Солдат!

ШВЕРВЕН подошёл и хлопнул по плечу вдруг Альма Мэтра:

- Ну, тогда держи, солдатик, то, что я тебе принёс. С этой искоркой в кармане, ты такого пустишь ветра, что захочешь жить сначала или вырвать себе нос!

Протянул ему ладошку, а на ней полкапли света улыбалось и моргало в духе ШВЕРВЕНОВСКИХ слов.

- Нет, спасибо за подарок, лучше, я домой поеду налегке, поскольку с носом я расстаться не готов.

Предыдущая глава Следующая глава